Почти две недели назад наш гид Александр Рубцов прислал рассказ про Магадан, который мы выложили на сайте в и социальных сетях в четырех частях. Кто не читал - посмотрите прошлые новости, там найдете.
Как вы помните, тогда мы предложили собрать донейшн автору за работу, за время, за дни, а скорее недели, которые он провел над текстом. Вместе с вами мы собрали нормальную сумму, которую мы перевели Александру.
Как вы думаете, что сделал Рубцов с этими деньгами? Купил билет на Камчатку в конце февраля, чтобы скаутить новые дороги и маршруты для новых туров. Едет в рюкзаком, перемещаться будет на общественном транспорте, жить у знакомых и мото друзей. Такой зимний эконом вариант. В этом году точно нет, а в 2022 может и появится у нас тур на Камчатку на мото. Ну поедет посмотрит, там решим.
В общем, Александр на днях прислал еще один свой рассказ, в этот раз про Транссиб, и "всего" на 10 страниц. Мы подумали и решили выложить его целиком, не делить на части.
Как и в прошлый раз - если вам понравится рассказ, вы можете сказать спасибо автору прислав донейшн любого размера на телефон +7 903 621 11 86 (привязаны к Альфе и Тинькоф). С нас 5к автору уже начислено.
Транссиб, путешествие в июне 2019 года, А. Рубцов
Мы слишком много стали путешествовать, слишком много видеть и слишком много думать. Все сложнее стало вливать в уши людям разного сорта медиапром. Все сложнее стало рассказывать американцам, что русские – угроза для них. С какой стати американскому рабочему бояться русского врача, учителя или колхозника? Нам нечего делить и нет ни единого действительного повода для боязни, вражды и ненависти друг к другу.
К нам в туры приезжало много американцев, и никто из них не чувствовал себя в опасности, ни в Москве, ни в Могоче. В любой российской деревне они могли не скрывать своей национальности, даже своего флага. Что уж говорить про европейцев, особенно немцев или швейцарцев.
Не знаю почему, но их наши люди особенно уважали и питали к ним почти братские чувства несмотря на гигантскую пропасть в уровне жизни и благосостояния. И чем беднее деревня, тем искреннее были люди и теплее встреча и откровеннее незатейливый разговор. Эту закономерность я встречал по всему миру, на любом континенте, но не перестаю удивляться и у себя на родине.
Не хочу иметь ничего общего с «теорией заговора», однако правило «разделяй и властвуй» по-прежнему руководит этим миром. Цвет, национальность, политические суррогаты, религия, гендер, манера отправления обрядов или естественных нужд, пристрастие к табаку или определенной еде, напиткам; теперь вакцинированность, масочность и т.д. и т.п. дает возможность разобщить нас, внушая одним ненависть к другим на основании этих малозначительных признаков различия.
Мы без особого труда и даже с охотой делимся на всех и всякого, кроме богатых и бедных. Это ведь так просто внушить недалекому человеку боязнь = ненависть ко всему иному, чуждому, незнакомому, противоречащему его традициям и жизненному укладу, которые он так хочет сохранить и уберечь даже ценой собственной жизни.
В нашем деле, в нашей работе, есть много интересного, опасного, сложного, как и в любом другом деле. Получать деньги приятно и необходимо для жизни, тратить их еще приятнее. Однако они не наполняют смыслом тот сосуд, что есть внутри каждого из нас. Смысл для меня – показать людям, что все мы равны друг перед другом и не перед кем более. Что все наши различия вымышлены и не имеют под собой основания.
Мотоцикл – это прекрасный инструмент «уравниловки». Участвуя в туре с группой абсолютно разных людей со всех концов Земли, тебе крайне сложно будет установить свои прежние привилегии «нормальной жизни» в новом обществе. Чем-то это похоже на армию, где каждый должен отличиться перед товарищами заново, не смотря на свои прежние заслуги у мамочки дома. Мне, как гиду и как лидеру группы, порой приходится наблюдать как кто-нибудь из участников пытается установить свой прежний «домашний» статус на новом месте.
Как обычно, «Транссиб» начинался с отеля «Багратион» в Сеченовском переулке Москвы. Маленький дворик уютной гостиницы набит модерновой блестящей техникой. Среди постояльцев в основном наши гости из разных стран мира. Стоит свернуть с тихого сонного переулка в арку дома №7, и ты попадаешь в эту волнующую атмосферу, что всегда предшествует большому приключению.
До официального «Велкам брифинга» в специально подготовленном для этого важного мероприятия зале отеля, я стараюсь специально не встречаться и не знакомиться с гостями, чтобы избежать двойных приветствий, путаницы и просто сосредоточиться на последних моментах подготовки к 25ти дневному путешествию во Владивосток, длиной 10 000км.
Наша команда – это всегда сплоченный коллектив единомышленников. Мне безумно нравится работать с этими людьми, и я почту за честь отправиться в самое безумное путешествие с любым из них.
На тот раз нас было четверо на группу из 11 туристов. Я не продаю «билеты Русмототревел» во Владивосток и даже не комплектую состав команды гидов. Я приезжаю на все готовое и, как сказал Поэт: «наше дело — сел, поехал. Ночь, полночь…».
Это я утрирую, естественно, массу практических задач необходимо решить самим гидам прямо перед выездом. Это может быть все, что угодно, включая человеческий фактор, внезапные технические проблемы или стихийное бедствие где-нибудь в Тулуне.
Но ничто не может отложить или отменить назначенный старт. К этому событию слишком много готовилось слишком много людей, и это неотвратимо, готов ты или нет. Мы то, как пионеры, всегда готовы, однако гостей нужно правильно настроить, рассказать необходимые правила, постулировать законы в группе, иначе хаос, разброд и шатание неизбежны.
Зал брифинга подготовлен минимум за час до начала. Из офиса доставлены пакеты с документами, картами и сувенирами. Установлен проектор, настроена аппаратура, расставлены бутылки с водой. От всего этого мандраж жуткий, но никуда не денешься, нужно держать слово перед десятком людей разного достатка, положения в обществе, возраста и национальности, привыкших к разным условиям и обращению. Вот здесь нам на помощь приходит «мотоуравниловка». Как только ты подписал контракт, взял ключи и сел в седло, ты стал таким как все остальные в группе. Индивидуальный подход к каждому клиенту заканчивается в офисе продаж. В путешествии, туре, экспедиции индивидуально с тобой начнут заниматься только в чрезвычайных случаях.
Иногда эти «чрезвычайные случаи» приходят сами уже на «кик-офф». Я не смог подобрать других надлежащих слов для двоих американских ветеранов Корейской войны, что вошли в двери зала нашего брифинга в «Багратионе». Им на двоих было 170 лет, и они отправлялись с нами в почти месячное путешествие через всю Россию, верхом на мотоциклах за 10 000км во Владивосток…вот оказывается, почему нас было четверо гидов на одну группу, точнее на группу оставалось, как обычно, всего двое, а остальные становились персональными «мотонянями» для ветеранов.
А ведь еще с нами ехала среднего возраста тетушка из Финляндии, немец аутист, пожилая пара из Голландии на своем GS и другие люди, потенциально могущие вызывать чрезвычайные случаи и потребовать индивидуальный подход.
И в первый же день самый мощный и здоровенный мужик в группе, тоже, кстати, американец, тайком настучал в наш офис, что мы, мол не оказываем ему внимания, едем слишком медленно и, вообще, что он хотел бы совершенно другого, нежели мы тут ему устроили. Надо отдать должное нашим организаторам, что к подобного рода вещам они относятся философически и с пониманием.
Этим первый день пути не закончился. Наши ветераны: Дейл и Дон не заставили себя долго ждать. Уже в Нижнем на шестиполосном шоссе в час-пик среди сотен машин Дейл «догнал» Дона сзади (не держал дистанцию) и выпихнул того на встречку. Благо, встречка еле двигалась и Дон, упершись в колесо какой-то малолитражки просто распластался на асфальте…нет, не просто; ему 84 года, и он лежал под мотоциклом посреди оживленного шоссе, в городе страны, которую его правительство считает вражеской.
Преодолев первый день пути, мы сделали надлежащие выводы. На следующий день были совершены глобальные перестановки, разделение группы на две части, назначение ведущих и ведомых, в общем, была проведена серьезная работа, результатом которой должно было стать всеобщее счастье и удовольствие от путешествия.
Теперь, я должен подробнее описать наших пожилых американцев. Каждый из них заслуживает отдельного рассказа.
Начну с Дэйла, т.к. именно его я поставил вторым за собой в основной группе. Вторым, потому что до самого отеля во Владивостоке я хотел ежеминутно видеть его в своих зеркалах. Когда этот высокий благородный джентльмен появился в первый день выезда у мотоцикла, я подумал: «Уже так мало времени осталось до старта, а он все еще не одел свой экип».
Так вот, не было у него никакого экипа, а лишь открытый шлем без визора, солнцезащитные очки и, вот он, немного так наискось улыбаясь, говорит: «Я готов, поехали». Глядя на его синие джинсы, короткие жокейские ботиночки с белыми носками и перчатки без пальцев, я тут же представил Могочу, долгие сотни миль под низким серым и холодным небом, ледяным дождем, грязь, камни из-под фур, объезды…
Он признался, что уже последние лет 10 каждый раз едет в свое «последнее» путешествие, но всегда возвращается. По крайней мере, выглядел он для этого подобающе, уж уходить так красиво в нормальной одежде. Его опыт езды колоссален, он сел в седло за долго до того, как я появился на свет. Его руки привыкли к харлеевской тросовой гашетке и сцеплению, он без труда мог удержать 340 кг американского железа между ног.
Но тут что-то шло не так. Электронный газ без обратной связи, не внятное гидравлическое сцепление, а эти всего-то 200кг китайского пластика и силумина норовили постоянно завалиться на бок. Но Дейл не для того отправился в свой путь, чтобы обращать внимание на такие мелочи. У него была цель – Владивосток, все остальное в пути его не так сильно волновало.
Чтобы беречь силы, он практически никогда не появлялся на ужинах, никогда не пил алкоголь, был довольно-таки аскетичен в еде и развлечениях. Как-то перед одним из дней отдыха Дейл все же удостоил нас своим присутствием на ужине, чем вызвал неподдельный интерес, слегка разогретых выпивкой товарищей по экспедиции.
Среди нас были разные люди: и шутники, и тихони. Помню, как канадец, никогда не лезущий за словом в карман, будучи еще и навеселе, за столом спросил Дейла: «Расскажи нам, ты ведь помнишь, как вы жили в годы великой депрессии?» Все тут же взорвались смехом: «Это же Дункан Маклауд, он существует с начала времен!»
Дейл был не из тех, кого можно смутить шуткой, он понимал всю свою историческую ценность и отвечал всегда чрезвычайно достойно, высоко подняв голову и слегка наискось ухмыляясь. Эта улыбка навеки мне запомнилась по обстоятельствам, о которых я расскажу ниже.
Теперь Дон или Дональд. Он никогда не был знаком с Дейлом до этого путешествия. Будучи одного возраста, им трудно было скрыть соперничество между собой. Когда Дейл въехал в Дона на первый же день, то пострадавшим стал Дейл, хоть и удержался в седле. А Дон, несмотря на свое лежачее положение посреди шоссе, торжествовал под мотоциклом.
Но расскажу по порядку, сначала о его гардеробе. Он не был столь экстравагантным как его земляк, скорее наоборот, носил, как ему казалось, функциональные вещи. По крайней мере, у него на голове был вполне современный шлем-интеграл, но все остальное…один только «Белфаст» чего стоил!
Когда-то лет 50 назад этот вощеный плащец был красно-коричневого цвета, но, по словам самого хозяина, его никогда не стирали, дабы не нарушить водонепроницаемость. Это было не мыслимо – носить куртку полвека и не стирать её! Другим атрибутом Дона были его коричневые сапоги. Мне иногда казалось, что они даже старше своего хозяина и достались ему по наследству еще от европейских предков. Это была абсолютно бесформенная обувь, по-моему, их можно было обувать, не различая правой от левой. Ну, и конечно джинсы, все американцы носят джинсу, это как русские - шапки-ушанки. Дон, в отличие от благородного Дэйла, носил рабоче-крестьянский джинсовый комбинезон образца времен Великой депрессии.
Как я уже упомянул выше, мы разделили группу на двое: основная часть, которая двигалась в обычном темпе, подстраиваясь под слабых участников и «джет-тим» включающая сильных и уверенных ребят, способных путешествовать со скоростью далеко за 100км/ч.
Понятно, что у нас стало, как минимум, двое ведущих гидов. Я оставался бессменным лидером пелотона, а «джет-тим» менял ведущего каждые два дня. Основная группа замыкалась гидом на мотоцикле. Кроме того, автомобиль со всем багажом, запасным мотоциклом в прицепе, запасом воды, снэков, большой аптечкой и т.д. и т.п. всегда держался сзади нас.
Понятно, что «быстрые парни» ничего этого не имели. В роли ведущих у них выступали опытные мотоциклисты из нашей команды гидов, не раз бывавшие в различных путешествиях и экспедициях, однако, отправившиеся в этот «Транссиб» в роли учеников, в первый раз с клиентами. Серьезных проблем, к счастью, не возникало, однако накладки типа нарезания кругов вокруг отеля, проскакивания остановок и интересных мест, случались.
Но, главное, когда вся наша группа из 15 человек встречалась вечером за ужином, то все выглядели счастливыми, а значит, мы делали все правильно.
Дейл держался и почти не допускал ошибок, я видел, как он старался и всячески помогал ему, иногда нарушая правило «мотоуравниловки».
Дон, наоборот, ехал «на расслабоне», много говорил, шутил, а за ужином мог один высадить бутылку белого, если кто-то из нас (обычно я) не приходил ему на помощь. Невооруженным взглядом прослеживалась бравада, он начал совершать больше ошибок, и я предвидел осложнения.
Вскоре он перестал успевать за основной группой. Нам ничего не осталось, как выделить ему персонального гида. Таким образом, двое из нашей команды периодически, раз в 2 дня, менялись местами, становясь то лидерами «джет-тим», то персонально пасущие Дона.
Это был суперконтраст для наших парней, трудно сказать, что кому больше нравилось. Одно дело мчаться впереди сильных и жаждущих острых ощущений, готовых жертвовать комфортом и, от части, безопасностью, ради скорости «джетов», или плестись позади всей группы и постоянно следить за стариком Дональдом. Во втором случае рисков меньше и жизнь в туре для гида более спокойная, хотя, порой Дон выделывал такое, что казалось он, а не Дейл, норовит отправиться в свое «последнее путешествие».
Не только ветераны уставали, после первой недели путешествия разрыв во времени между нашими группами постепенно сокращался. Постоянно мчаться – выматывает, особенно, когда это происходит день за днем. Кроме того, сильно влияет трафик. Зачастую, все ускорения и резкие маневры упираются в ремонт дороги, объезд или, попросту, населенку. Стабильность – наше все.
Чем стабильнее ты едешь, тем меньше рисков и усталости, тем комфортнее и увереннее чувствует себя группа. Не все участники сразу сделали свой выбор и сохраняли его до конца тура. Несколько «джетов» перешли в основной состав по тем или иным причинам. По сути, скоростной костяк состоял всего из троих- четверых: здорового американца, канадца чей выбор этого тура основывался на рекомендациях 72х летней соотечественницы бабушки Андреа, что проехала с нами «Транссиб» годом ранее, немца из ГДР, который говорил, а главное понимал по-русски слишком хорошо, чтобы держать его рядом и тихони итальянца, чьи кулаки и переломанный нос выдавали в нем не только мотоциклиста.
Нередко люди приезжают в тур на своих мотоциклах. Это продиктовано разными причинами: техническими, финансовыми или сентиментальными. Мы в это не вмешиваемся. Однако, техника и ее состояние остается на совести владельца.
Мы никогда не оставим на дороге и всегда поможем решить возникшую техническую проблему или просто обслужим мотоцикл своими руками, если это возможно с нашим дорожным набором инструментов и расходников. Однако, бывают случаи, когда нужен квалифицированный ремонт, и мало того, запчасти и прямо сейчас, иначе дальнейшее участие в туре становится невозможным.
Подменный мотоцикл есть в прицепе, но мы можем его выдать участнику взамен вышедшего из строя мотоцикла компании, а не его собственного. В этот раз все осложнилось еще и тем, что на своем мотоцикле приехали супруги из Голландии и, конечно, он у них сломался. Иначе говоря, под угрозой было участие сразу двух людей. Надо что-то было срочно придумать.
А думать было особо не о чем, просто найти новое сцепление на «водяного гуся» в Красноярске за один день и заменить его…в этот же день, плевое дело, нужна лишь удача и сноровка в подобных ситуациях.
Нечасто слышишь лестные отзывы об «официалах». Обращаешься к ним обычно из-за сохранения гарантии, а не за качеством или наличием запчастей, и уж точно не из-за приемлемых цен. Но есть и исключения. Мы давно дружим с красноярским БМВ центром и каждый раз, проезжая мимо, заруливаем к ним толпой, обслужить мотоциклы, гарантийные или нет, неважно.
Сервис и специалисты там отличные: выйдут на выходных, останутся до ночи, чтобы отправить нас на следующий день дальше в путь на починенных и обслуженных мотоциклах. Но и мы в долгу ни разу не остались.
С расходниками тоже, бывало, выручали; то колодки, то резина нужна, но с запчастями, конечно сложнее. А тут сцепление надо и срочно. И нашли же! Сняли с «донорского» разбитого мотоцикла, проверили, заменили, собрали. Не знаю, сколько им пришлось повозиться, тем более, что мотоцикл мы им привезли не один, а сразу штук восемь. Однако, утром мы все до оного отправились дальше в путь. Голландцы, конечно были удивлены сибирским сервисом, нечего сказать.
Вот и «экватор», у нас он на Байкале, такой нормальный сибирский экватор. Полпути уже позади, многое произошло, уже есть, что вспомнить, уже многое объединяет людей, совсем недавно еще путавшихся в именах друг друга.
Накопилась и усталость, и стресс, и конечно же, все ждали чего-то супернеординарного от этих двух дней заветного отдыха на Байкале. У нас там очень все «по-домашнему», мы живем в Листвянке почти на берегу озера совсем без «звезд» в деревянных хижинах с коллективными удобствами на улице, ходим в баню, едим что приготовит хозяйка, пьем самогонку и едим омулей.
Большинству это понраву, однако, я и ранее замечал некий конфуз отдельных гостей, привыкших к обычному уровню отелей и ресторанов в турах РМТ. На этот раз выступил Дейл. Он планировал провести эти 2 дня в комфортных условиях, чтобы восстановить свои силы, ему это было жизненно необходимо. Конечно, он высказался довольно в резкой форме относительно бунгало и сортира на улице. Я не мог и не хотел перечить ему, все его очень немногочисленные требования были тут же удовлетворены. Мы пошли с ним в соседнюю гостиницу, чуть выше по проезду и заселили его в номер со всеми удобствами.
Он был ошеломлен таким быстрым и продуктивным решением и, когда открыл дверь в душевую комнату, возрадовался как ребенок, в глазах его была бесконечная благодарность. Конечно, позже, мне предстояло позвонить в Москву, в офис компании и объяснить куда и почему я потратил десяток тысяч на ровном месте. Однако, все было понято и улажено без долгих разговоров.
Нам по-прежнему очень везло с погодой, но бывали и серые деньки. Когда сложный путь сопровождался непогодой, это сразу сказывалось на настроении людей. Особенно женщин.
Можно было без труда догадаться, что даже привычная к дождю и непогоде скандинавская нордическая натура Анны подвергалась серьезным испытаниям. В такие дни лучше было во всем идти ей на встречу.
Как-то после долгого ездового дня под дождем, в Чите она с такой силой рванула непослушную дверь калитки гостиничного паркинга, что чуть не уронила всю воротную конструкцию в сборе.
И тут все было резонно. Мы годами раз за разом воспитываем персонал и менеджмент отелей и ресторанов, где останавливаемся с клиентами. Звоним им по несколько раз за день, за полдня, за час, за 15 минут до прибытия, предупреждаем, чтобы открыли ворота на парковку, подготовили место для мотоциклов и машины, номера для гостей, отправляем сканы паспортов заранее, чтобы ускорить заселение, и людям не толпиться на рецепе в мокрой грязной одежде. Однако, и «Москва не сразу строилась». На все нужно время, главное – не опускать рук!
Иногда это бывает очень сложно, в буквальном смысле слова. Как-то мы сделали санитарную остановку в забайкальской деревеньке рядом с большим монастырем. Бывает просто негде остановиться, и любая полуразрушенная церквушка или хоть какая-то достопримечательность подходит.
Все были давным-давно предупреждены о незатейливых удобствах и «опасностях» таившихся в уборных. Дон в этом плане был превосходен. Ему нравились «бейсик стаф». Он находил смысл в простоте вещей и обихода, был абсолютно не требователен к еде, удобствам, одежде, погоде и прочей суете.
Однако, были и другие персонажи в нашей команде. Бывший немецкий «айронмэн», а ныне известный зануда и аутист, постоянно мечущийся между «джет-тим» и основной группой, видимо решил сфортографировать внутри отхожее место во дворе монастыря. Но что-то пошло не так, и теперь, правда не нам, а ему всё-таки пришлось опустить руки в буквальном смысле в «очко» чтобы выловить свой телефон. Видимо, спортивное прошлое помогло, у него хватило сил и ловкости вытащить свой девайс из дерьма и не нырнуть вслед за ним самому.
Мой любимый день в «Транссибе» Чита-Ерофей. На последнем посту ДПС нас уже знают и никогда не останавливают. Дорога поднимается от степей Забайкалья к хребтам водораздела Тихого и Атлантического океанов, балансируя на отметке около 1000м. После песчаных и пыльных городов мы въезжаем в восточно-сибирскую тайгу.
Она везде разная, человеку несведущему может показаться: елки как елки, но если ты уже побывал с нами в разных уголках Сибири от Алтая и Саян до Якутии и Магадана, то видишь разницу, чувствуешь ее и приветствуешь, как старую знакомую.
Вот и последняя «Роснефть», трафик растягивается в гигантских пространствах, теряется и иногда вовсе пропадает. Вокруг нет ни единого крупного населенного пункта. Те маленькие городки и деревни, что строились раньше с той или иной целью Советского правительства, ныне перестают существовать и превращаются в «заброшку».
Гигантская территория Забайкалья десятилетиями брошена на произвол судьбы. Да что территория, главное – люди брошены. Целое поколение выросло с сомнительными, неясными ценностями без цели в жизни. От сюда - беспробудное пьянство и криминал.
Когда в 2012 была построена дорога между Читой и Благовещенском, и пущена желтая «Калина», порядок в регионе немного восстановили, криминала поубавилось, ездить стало вполне безопасно, однако жизнь людей никак не улучшилась, рабочие места не создались, ни цель, ни будущее не появились.
Немым свидетельством тому стоит обелиск и памятник мотоциклисту Алексею Барсукову «Скут» варварски убитому и сожжённому у придорожной забегаловки, близ полузаброшенной станции Жанна. Едучи в одиночку, я всегда заезжал к нему выкурить сигарету, но с туристами предпочитаю проезжать мимо, пусть думаю, что у нас все хорошо и безмятежно.
Между Читой и Благовещенском нет гостиниц, ресторанов и привычного западным людям сервиса. Мы заранее говорим об этом и готовим туристов к «серьезным» лишениям. В мотеле на трассе, где мы ночуем близ Ерофея, есть всего несколько комнат, и мы бронируем их все.
Проезжие наверняка лютуют, что все оккупировано мотоциклистами, но, как говориться «кто первый встал, того и тапочки». Мы за неделю или ранее, не просто бронируем, а выкупаем места в мотеле, чтобы не остаться ночевать на улице.
Таковы реалии «Транссиба» и в ту ночь – единственный раз за месяц пути, когда мы не всегда можем обеспечить одиночное проживание нашим гостям. Однако, даму мы всегда селим в единственный номер с приватной уборной. Все остальные ходят по нужде в отдельный хозблок, где так же есть душ, но горячим он остается совсем недолго. Поэтому, лучшее время для плесканий часов в 5 утра перед выездом.
После Ерофея еще один прекрасный день уже по Амурской области до Благовещенска. Природа постепенно меняется, пейзажи становятся более равнинными с редкими сопками, реками, заводями и болотами. Не знаю как, но уже чувствуется дыхание великого Пацифика. Появляется больше машин, и вот уже «Роснефть» перед поворотом на Свободный, а это значит, что мы достигли первых бастионов Дальневосточной цивилизации.
Второстепенная дорога вдоль речки Зея петляет между сопками, то тут то там показывая нами водные глади. Пейзажи очень напоминают саванну в сезон дождей, по крайней мере я был погружен в толпу этих параллелей и пропустил санитарную остановку. Ничего вроде бы криминального, однако надо помнить, что расстояния здесь огромные и легко «засидеться» в седле часа на два и более, прежде чем вспомнишь о группе и, главное о ветеранах.
Остановиться было практически негде, если учитывать, что любой съезд с твердой поверхности дороги даже на рыхлую обочину сто из ста ведет за собой, если и не массовый, то падеж с мотоциклов отдельных ослабевших особей. Но что делать, уже третий час едем и остановиться необходимо.
Выбираю длинную, широкую и сухую обочину и постепенно снижаюсь, принимая вправо. Не успел я выкинуть подножку, как Дейл, не успев толком остановиться, роняет мотоцикл и бежит в лес…по понятным причинам никто за ним не последовал. Подняли мотоцикл, отряхнули песок и решили подождать. Спустя какое-то время он, пошатываясь появился из чащи бледный как простыня, с испариной на лбу.
Видно было, что ему изрядно поплохело. Бедняга где-то траванулся, хотя все мы питались в одних и тех же местах, с той лишь разницей, что заказывали разные блюда. Но разбираться с этим было некогда. Не смотря на свое самочувствие, Дейл на отрез отказался оставлять мотоцикл и пересаживаться в машину: «Я буду ехать сам, пусть даже дерьмо течет мне в ботинки!» Жесткий старик, я еще больше зауважал его, не смотря на запах.
Мы благополучно доехали до отеля «Азия» в Благовещенске, Дейл держался из последних сил, я постоянно присматривал за ним и останавливался почаще, дабы помешать сбыться его предсказанию по поводу ботинок.
У нас была большущая аптека в машине, препараты все отечественные, поэтому я написал по-английски небольшую инструкцию и выдал ее вместе с горкой порошков и таблеток Дейлу. После чего он ушел к себе в номер, а нам оставалось только скрестить пальцы, надеяться и ждать завтрашнего утра, готовясь, как обычно, к худшему.
На завтраке он не появился, и мы уже начали разгребать место для второго мотоцикла в прицепе, подумав, что старику совсем худо. Однако чуть позже, он пришел в ресторан, как ни в чем не бывало, в тех же штанах и ботинках (похоже сменных у него просто не было) и сердечно поблагодарил нас за медикаменты, сказав, что лучше и эффективнее этих препаратов ничего в жизни не пробовал. Я даже подумал, не бравирует ли старец, но розовый румянец на его щеках быстро разубедил меня в этом.
Вот и наступил последний день большого путешествия через всю страну, позади три недели в седле и почти 10 000 км. Для кого-то именно эта цифра являлась ключевой, и чтобы достичь желаемого, нужно было накрутить еще несколько километров, катаясь вокруг заправок, кафешек или нарезая круги по парковке, пока остальные отдыхали.
На пути между Хабаровском и Владивостоком особенно лютуют менты. Да и камер, что стреляют предательски в спину немало. Однако, в тот день нужно было преодолеть почти 800 км и еще пафосно финишировать у Токаревского маяка, конечно же, засветло.
Мы были близко к цели, но медлить было нельзя. Любое организованное путешествие обязано проходить четко по расписанию. Проехать от Москвы до Владивостока группой в 15 человек и не опоздать ни на час – это мастер-класс.
Сколько мы ни старались, но у нас, конечно, так не получалось. Задержка была в пару часов, и я немного торопился. На одном из прямиков, где видимость позволяла обогнать какой-то тихоход всей группе без проблем, я выехал через сплошную (ну какой идиот ее тут нарисовал) и плавно, совершенно безопасно завершил маневр на своей полосе.
Конечно, интуиция подсказывала мне, что это засада, что там на пригорке отличное место для мусоров с камерами и биноклями. Однако, было уже поздно, когда я увидел стоящую слева машину. Это были они, и мы попали под сплошную всей бандой, кроме Дона с его няней и машины сопровождения, которые немного отставали сзади.
Видео оператор в погонах продолжал снимать до нашей полной остановки, потом зашел с камерой сзади, запечатлев номера. Дальше – стандартная процедура демонстрации нам экшн-фильма со мной в главной роли; зарисовки схемы сцен из «фильма» по трафарету с линейкой; много букв; какой-то гнилой базар на тему лишения и прочий бред.
На уже, возьми «пятеру» и отдыхай дальше! Какие же они все-таки продажные твари, несмотря на весь маскарад, только этого и ждали. Мало того, только для этого и встали там, потому как иного резона патрулировать этот абсолютно безопасный участок не было. В итоге, мы потеряли еще полчаса, а я 5 косарей из своего кармана.
Наконец, уже под вечер, мы въехали во Владивосток. Адский клубок односторонних улиц, забитых «прульками» в час-пик. Сложно было полюбить его с первого раза. А нам еще сдался этот маяк на другом конце города.
«Джеты» уже слетали на него и мирно дожидались нас в отеле, попивая пивко. Дон с няней сразу направились к ним. Но для основной группы план – есть план, никто не меняет его по ходу дела.
Бедный Дейл, я просто представить не мог его состояние; после 800 км попасть в этот ад и еще переться куда-то помимо отеля. Но то была его воля, и мы сделали это, финишировав у маяка уже в сумерках.
Получилось немного скомкано, места для парковки почти не осталось, мало того, опустились тучи, мост скрылся за ними, задул мощный ветер и наступил дубак. Ну все, осталось вернуться назад 2 км до отеля и финишировать по-человечески, с шампанским. Уже почти стемнело, из-за полнейшей завесы облаков и высотных зданий, навигация работала с задержкой, и в один момент я куда-то не туда повернул.
Это все равно, что заехать на 20 ти метровой фуре в какой-нибудь узкий двор или тупиковый переулок, от куда не выехать. Пришлось немного поманеврировать, чтобы вернуться на нужную улицу.
Впотьмах и суете я не распознал одностороннего движения. Не очень криминально, на мотоциклах мы прижались вправо и никому не мешали, встречные водители понимали, что мы сбились с пути и никто даже не посигналил. Однако, в конце нам предстоял достаточно сложный и опасный маневр выезда «против шерсти» на шоссе с 4мя полосами.
Но и это - не проблема, перегородил движение мотоциклом на 5 секунд и дело в шляпе. Но кто-то на самом выезде, справа вырыл прямо вдоль дороги глубокий котлован. Мы сильно прижимались к этой обочине, однако места хватало. Но был же еще с нами Дейл…
В какой-то момент я весь сосредоточился на трафике и ждал удобный момент, чтобы выехать на шоссе. Вдруг сзади послышался грохот падающего мотоцикла и хруст, не иначе как костей Дейла…Мать твою!
Полсекунды я боялся обернуться, всего 500 м до финиша, это было немыслимо!
Мотоцикл торчал вверх колесами в канаве справа, Дейла вообще не было видно. Я мгновенно спешился и подбежал к нему, кто-то из группы сумел поставить мотоциклы и тоже ринулись на помощь.
Машины остановились, создался транспортный коллапс. Захотелось провалиться в эту канаву вместе с Дейлом чтобы не видеть происходящего кошмара!
К великому счастью, старик был цел, его физиономия с кривой улыбкой показалась из канавы. Треск издало здоровенное лобовое стекло его мотоцикла, разлетевшееся на куски. Он был настолько измучен и слаб, что не мог вымолвить даже ругательств, а лишь кривенько улыбался и покачивал головой, глядя на меня.
Тогда мне снова захотелось провалиться под землю в эту же канаву вместо него. Но не место и не время было для самобичеваний и угрызений совести. Нужно было достать БМВ из ямы, посадить на него Дейла и всем вместе доехать, наконец, до отеля.
Не стану описывать наш финиш, встречу с Доном и «джетами», понятно, что мне было не до веселья. Почти месяц и 10 000 км настолько удачных маневров и так обосраться в последнюю минуту. Я сидел и курил на лавочке, пока все обнимались и чокались фужерами.
На следующий день мы все собрались в лобби для завершения формальностей тура, которые включали или должны были включать щедрые чаевые для команды. Я уже ни на что не рассчитывал и просто собирал документы с ключами и принимал мотоциклы. Дейл подошел ко мне и протянул ключи и техпаспорт. Я первый раз видел его в другой одежде, в других штанах!
Он протянул мне 5 тыс. руб., которые я потратил на ментов и сказал, что это не моя вина и мы все торопились прибыть на финиш в тот день. А потом, как бы уже уходя, он развернулся и протянул мне конверт с чаевыми.
Ни разу до этого я не получал такую кучу баксов. Это была благодарность человека за то, что он три недели час за часом на протяжении тысяч километров следовал колесо в колесо за мной, повторяя все мои маневры, руководствуясь только моими движениями и выжил.
Пусть с небольшими потерями, но он был цел и невредим, а все остальное – тлен.
Александр Рубцов
